Юрий Самсонов - Плутни робота Егора [Плутни Егора]
И песни она поет. Для себя, когда думает. Иной раз и в нашем подвале сквозь бетонные перекрытия слышится «Во поле березонька стояла». Это у Мамаши любимая. Поет она всегда по-разному. То мурлычет задумчиво и гулко, то не без игривости; а как-то случилось, мои слесари уронили напильник и задрали носы к потолку: такая человеческая, такая смертная тоска просочилась сквозь бетон.
Слесари боятся Мамашу и никогда не говорят о ней. И мне после того случая стало не по себе. Но это прошло. И к тому же начались перемены.
Однажды, придя в понедельник, я увидел, что весь наш металлолом исчез, окна, стены и полы промыты до бесстыдной наготы и чистые лампочки сверкают зря: без них стало видно, что от прежнего уцелел только большой стол, на котором лежали готовые детали модели N_2. Над головой мощный многоголосый хор гремел под ликующую электронную музыку: «Люли-люли, стояла!» Бедная песенка звучала симфонической поэмой – что Золушка на балу.
Это пела Мамаша.
Мы с Квантом впервые поздоровались за руку, и он, указав кивком на стол, объяснил по-всегдашнему подробно и вразумительно:
– Сборка.
Мы стояли у стола, разглядывая то, что получилось. Не слишком-то это было красиво. Грубо обработанный металл корпуса отливал синевой в местах пайки и сварки; заусенцы, кое-как сточенные напильником, шершавились; нога N_1, как мне показалось, была миллиметров на пятнадцать короче ноги N_2. Зато хороши были руки фабричной работы. Они напоминали гибкий душевой шланг. Это были скорее щупальца, чем руки, но кончались пятипалыми каучуковыми кистями. Верхнюю коробку мы еще не закрыли.
– Жорка, схему! – сказал Квант.
– Одну минуту, милостивый государь, – изысканно произнес лаборант. Я проследил за его взглядом. Оказалось, этот тип, Жорка, потихоньку таращился в книжку, которую пристроил возле себя на стуле. Это определенно были «Три мушкетера». Его рука опустилась в карман халата, извлекла замусоленные листки, протянула их Кванту и снова вернулась в тот же карман, в то время как глаза продолжали рыскать по строчкам. Квант развернул схему.
– Кажется, все? – сказал он.
Мне почудилось в его голосе сомнение, по-моему, напрасное. Все операции мы выполнили в строгой последовательности, и на столе не осталось ни одного неиспользованного винтика.
– Надевай маску, – сказал я.
Чуть помедлив. Квант накрыл верхнюю коробку квадратным каучуковым пластом. В коробке щелкнуло, зашипело: сработала запальная батарейка, внутренний механизм пришел в движение. В центре каучукового квадрата возник бугор, он вытягивался вверх, принимая отчетливую коническую форму, потом рядом с ним всплыли два черных пузырька. И вдруг лаборант вскрикнул, выдернул руку из кармана, будто его цапнули там за палец.
– Остановитесь! – вопил он невразумительно. – Бросьте... то есть... надо переделывать!
С каучукового лица на нас уже смотрели живые любопытные глаза. Они остановились на Кванте, перебежали на меня.
– Переделать! – вопил Жорка, и глаза перекатились на Жорку! – Вот! Жорка показывал нам крохотный блочок, который он вытащил из кармана. – Не поставили! Ох!..
Квант схватился за голову. Лаборант в отчаянии вцепился руками в каучуковый квадрат. И вдруг мы услышали тоненький голос:
– Ой! Ты что, очумел? Больно же!
И каучуковые пальцы модели N_2 молниеносно прищемили нос Жорки. Жорка завопил громче, чем прежде. Но Квант этого будто не слышал.
– Переделывать? – повторил он.
– Ну да! – отозвался тоненький голосок. – Так я вам и дался, нашли дурака!
Лаборант отлетел в сторону. Модель подпрыгнула на столе, перевернулась, прыжок – и она на полу, прыжок – у окна, еще прыжок – зазвенело разбитое стекло.
– Эй, вы!
Заглядывая в наш подвал снаружи, модель корчила нам преуморительные рожи. Мы посмотрели на нее измученно и обалдело. Под сводами задребезжало что-то вроде сломанного колокольчика.
Так мы впервые услышали смех Егора.
3
Сбежав от нас, Егор выскочил на улицу и понесся вприпрыжку вдоль домов и длинных дачных заборов. На улице было пусто и тихо, а душа его просила приключений. И скучно было жить в одиночку, Егор пошевелил ушами, как локаторами, надеясь поймать звуки голосов.
Егор свернул в проулок, заросший лебедой и молочаем. Он уже не бежал, а шел. Он даже раздумывал, не вернуться ли к нам – ко мне и Кванту. Близко не подходить, конечно, и в руки не даваться, чтобы мы не вздумали его переделать. А так, сесть на бревнышки и поболтать – это можно.
Но тут он, наконец, услыхал голоса.
– Гляди, красная какая! – сказал шепотом кто-то поблизости.
– Ой, крупная!
– А вон-то! Гляди, гляди!
У забора, обтянутого поверху колючей проволокой, стояли Мальчишка и Девчонка. Егор неслышно приблизился. Его никто не заметил. Ребятишки были заняты: глазели в щели забора. Егор тоже заглянул. «Ничего особенного, просто много травы, – подумал он. – А они что увидели?»
– Эй, вы! – сказал Егор. – Чего уставились?
– Ой! – завизжала Девчонка и отскочила. Мальчишка тоже отпрыгнул в сторону.
– Да я вас не трону! – закричал Егор. – Я свой! – Он уселся в траву, охватив колени руками, и отвернулся, давая беглецам время одуматься. Уши донесли ему, что ребятишки сперва замедлили бег, потом остановились и теперь медленно приближаются.
– Что, струсили? – сказал Егор. – Здорово я вас! – и повернулся к ним лицом.
– Ты кто? Негр? – спросил Мальчишка, увидев его черное каучуковое лицо. И сразу закричал: – Да он железный!
– И голый! – возмущенно взвизгнула Девчонка.
– Железный! – изумленно повторил Мальчишка.
– Врете, – сказал Егор, поднимаясь на ноги. – Я живой. И умный.
Они, отступив, переглянулись.
– А что вы там увидели? – спросил Егор, ткнув пальцем в щель забора.
– Малина поспела! – скороговоркой сообщила Девчонка. – Посмотри, какая!
Егор посмотрел на ягоды. Ну и что? Но тут ему внезапно вспомнилось, что люди питаются как раз такими штуками, а не солнечными лучами.
– Вы хотите малины? – спросил он.
– Еще как!
– Взяли бы да и съели, – посоветовал Егор.
– Хозяина боимся.
– Это вон того, что ли? – спросил Егор, указав на какое-то существо в драном пиджаке и дырявой соломенной шляпе, стоящее посреди огорода. Они фыркнули.
– Это пугало! Не человек, понимаешь? Не живой!
– Кибер?
– Да просто пугало! Ну, как тебе объяснить? Две палки и пиджак.
– Понятно, – сказал Егор. – Сейчас будете есть малину.
Он подпрыгнул, ухватился за верх забора. Девчонка ойкнула. Мальчишка шикнул на нее:
– Молчи, что ему сделается? Железный!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});